Легко ли полюбить приемных детей

В Орловской области ежегодно усыновляют и удочеряют около 50 детей. Большинство малышей из детских домов сразу попадают в большие семьи. Журналист городского портала vOrle.ru встретилась с четой Чибисовых, чтобы понять, как в современных реалиях живет многодетная семья и что такое любовь. У Андрея и Светланы четверо своих сыновей, 25 февраля 2016 года они удочерили сестер Ирину и Арину.

Вы всегда хотели большую семью?

Светлана: Я из многодетной семьи. Мой прадед Филипп имел 11 детей в годы репрессий. Причем, когда самому младшему ребенку было 2 месяца, его расстреляли за веру. У моих родителей было трое. Мы выросли в больших семьях, нам это знакомо, близко, мы не представляем, как может быть семья с одним ребенком.

Андрей: А я вырос в семье, в которой девять детей. Я восьмой. Родители с 1932 и 1936 года. Им было сложно в то время, но они справились. Сначала жили в деревне, потом перебрались в город. Когда переехали, жили, где сейчас находится "Лесоторговая". Нас снесли, и всем дали по квартире. Это было в 88-ом году.

Сколько вы борща варите на всю семью?

Андрей: Вы очень сильно удивитесь, но мы не варим.

Светлана: Ну, это не правда. Варим.

Андрей: По праздникам.

Светлана: Раньше очень много варили первого. Шестилитровую кастрюлю точно. Если это был гороховый суп, то очень быстро съедали. А последнее время муж говорит: хватит нам первого, наелись. Дети ходят в детский сад, едят там. Поэтому полегче. Приходят только вечером – готовлю легкий ужин. А в выходные, праздники, когда болеют, да, приходится готовить много.

Легко ли вести быт, когда так много детей?

Светлана: Один из главных принципов нашей семейной жизни – приучение детей к труду. Когда они вырастут, то смогут себя обеспечить и позаботиться о ближнем.

В этом нам помогает строительство нашего дома. Оно идет уже шесть лет. Мы сейчас живем в очень стесненных условиях: в двух комнатах по 10 квадратов, хотя нас восемь человек. Когда мы стелим вечером кровати, то в одной комнате встать негде – одна двуспальная кровать стоит и одна трехъярусная, т.е. два яруса и еще один выкатывается. В другой комнате остается небольшой проход. Днем, конечно, мы все это складываем, и получается очень компактно. Но в этом есть плюс – мы все учимся жить ближе друг к другу, уважать друга.

Вы сказали, что строите дом. Это в рамках программы по выделению многодетным семьям земельных участков?

Андрей: Это был наш огород. Региональное правительство выдало нам землю – в районе Керамического переулка в Орле. Обещали и лес убрать, и коммуникации подвести, но пока все стоит.

У вас две приемные девочки. Как, имея четверых своих, появилось решение взять еще двоих? Я уверена, что многие об этом говорят, но очень часто все остается на стадии "может быть".

Андрей: У нас точно также было, мы много об этом думали, говорили.

Светлана: Я придерживаюсь мнения, что приемные дети должны быть моложе своих детей. У нас так получилось, что сыновья рождались каждые четыре года. Это не специально, само собой получалось, в високосные года. И когда родился самый младший Семен, старшие стали твердить: "Мам, скоро у нас еще кто-то родится?". И тогда мы стали задумываться, что надо взять мальчика. Но так получилось, что в детском доме на тот момент были только девочки. На приемных детей решились, когда уже поняли, что своих не будет.

Готовили как-то старших к тому, что у них появятся сестры?

Светлана: Да, конечно. Я в этот дом ребенка ходила волонтером и у кровных родителей девчонок, они родные сестры, готовились документы о лишении прав. И я рассказывала дома, что есть девочки, что решается вопрос об их статусе.

Как происходил процесс знакомства?

Светлана: Я приходила в детский дом в качестве волонтера.

Андрей: А, может, расскажешь, как тебя пугали?

Светлана: Говорили, что будет сложно, потому что старшая девочка родилась весом 930 граммов, с менингитом, пневмонией, с поражением центрально-нервной системы. Мы подумали и решили, что раз уж нам их предложили, значит, они наши. И мы будем делать все возможное, что от нас зависит. И результаты удивительные. Ребенок, про которого нам говорили, что будет сложно, выучил буквы за полгода, очень быстро научился читать. Нам только идти в школу, а она уже читает на уровне третьего класса.

Долго ли адаптировались друг к другу?

Светлана: Они очень быстро влились в нашу семью. Конечно, процесс адаптации был, он до сих пор идет. Кровным детям многие моменты не надо объяснять. Они видят, как ты делаешь, и повторяют. А приемные – это дети с другим опытом. И нужно постоянно проговаривать, что нужно поступать вот так, а это нельзя. И ситуации повторяются.

Андрей: Они нас очень хорошо воспитывают. Я как христианин думаю, что должен любить. И я люблю жену, ближних, окружающих. А получилось, что девчонок-то я взял, а полюбить и принять – не просто. Это нужно через что-то перешагнуть. Я думал, что обниму, и сразу все будет хорошо.

То есть вы себе как-то говорите, что они должны стать родными?

Светлана: Я думаю, что время все расставит по своим местам.

Андрей: Отчасти, наверное, и то, и другое. Я должен понимать, что мне принять надо.

Светлана: Нужно пережить какие-то моменты с ребенком.

Андрей: А, может, это решение воли?

Светлана: Но чувства нам не подвластны. Мы не можем их контролировать.

Андрей: Нет, я все-таки думаю, что это решение. Я его принимаю, я ему следую, подчиняю себя, свои желания.

Светлана: Но тогда это разная любовь. Когда ты любишь и не подчиняешь себя, просто любишь, и когда ты подчиняешь себя, чтобы любить. Ты не можешь поставить эти две любви на одну ступень. Я думаю, что любовь появляется постепенно, когда каждый день что-то переживаешь с ребенком. И потом ты понимаешь, что это часть твоей семьи.

Они называют вас мамой и папой?

Светлана: Еще в детском доме начали. С самого первого дня они называют нас мамулечка и папулечка.

Государство как-то помогает многодетным семьям?

Светлана: Пособия, которые нам платят как многодетной семье - 400 рублей на ребенка. На приемного ребенка - 6300 рублей, плюс вознаграждение маме – около 3000 рублей.

Я знаю, что вы организовали клуб для приемных семей в Орле. Для чего?

Светлана: Статистика говорит о том, что детей возвращают в детские дома. И не через день, не через месяц, бывает такое, что годы проходят. У каждой семьи есть свои сложности. Во многом они схожи. Плюс выгорание мамы.

С какими сложностями чаще всего сталкиваются приемные семьи?

Светлана: Когда ребенок знает, что был отвержен своей семьей, то он по-другому смотрит на приемных родителей. Не доверяет. Плюс распространено воровство.

Андрей: Клуб создавался для общения. Когда единомышленники собираются, они понимают друг друга. Иногда для того, чтобы стало легче, нужно высказаться.

Светлана: Чтобы остальные семьи поняли, что они не одни такие. Потому что, когда мама с папой и дети заперты в своем мирке, сидят и думают, что у всех вокруг все хорошо, а только у них проблемы, ни к чему хорошему это не приведет. А мы делимся друг с другом. Еще у нас есть проект, когда семьи, которые только хотят взять детей, могут прийти к нам и посмотреть, как живем мы.