«Эх, бабоньки»: в Орле покажут войну глазами женщин

В преддверии этого события в Орловской областной библиотеке им. И.А. Бунина прошла встреча с Марианной Ивановой, режиссером-постановщиком спектакля «Эх, бабоньки» (12+), основой которого стала повесть Ирины Грековой «Вдовий пароход» (16+).

Какие вопросы задали участники мероприятия служительнице Мельпомены – в нашем материале. Начало здесь

Зарисовки судеб

– Идя на встречу с вами, обошла книжные магазины, но в большинстве нет книги «Вдовий пароход». Расскажите для тех, кто по разным причинам не сможет прочесть эту повесть перед премьерой спектакля «Эх, бабоньки», о чем она конкретно, кто главные герои.

– События книги, в том числе в отобранном для постановки отрывке, разворачиваются в коммунальной квартире, где волей судеб собрались пять женщин, пять надеющихся на светлое будущее вдов.

Ольга Ивановна Флерова потеряла во время бомбежки 14-летнюю дочь, старушку-маму, свое здоровье и возможность работать по профессии. Она пианистка, но поломанный позвоночник – символ искалеченной судьбы и больные руки становятся помехой для игры. Однако она находит в себе силы жить. Женщина ассоциирует себя со слабой травинкой, пробивающейся сквозь асфальт.

Вездесущая, острая на язык Капа Гущина также знакома с жерновами судьбы. В Гражданскую войну погиб ее муж, а единственный ребенок умер у нее на руках, заразившись скарлатиной.

Кстати, именно с подачи этой героини советская коммуналка стала зваться «Вдовьим пароходом».

«Капа насмешливо, но с каким-то удовлетворением хмыкнула:

— Здрасьте. Еще одну прислали. Теперь у нас полная команда. В каждой комнате по вдове. Прямо не квартира — вдовий пароход».

Еще один необыкновенный персонаж – Ада Ульская, она же Заяц. Вычурно яркая бывшая опереточная певица.

Эта героиня проповедует бесконечную, искреннюю любовь, несмотря на то, что многочисленные возлюбленные бросили ее.

Ада – стареющая чудачка, влюбляющаяся во всех и вся. Но как глубока в рассуждениях наедине с собой! Сидя напротив зеркала, она вопрошает: а была ли счастлива? «Мужчины да аборты – вот и вся моя жизнь».

Со свадьбы Анфисы Громовой, почетной кладовщицы, начнется, как я уже сказала, спектакль. Шесть счастливых лет живут они с Федором, пока муж не уходит на фронт. И нет от него весточки год, два… Фиса искренне верит, что он жив, хотя с трудом в воспоминаниях может воспроизвести облик возлюбленного. Отдельно помнит глаза, руки, но в единый образ человека эти черты уже не складываются.

«Ушел как сгинул – ни письма, ни открыточки. Анфиса осталась одна, и так скучно ей стало, так темно, будто свет вырубили».

В комнате дальше всех от парадного входа живет монтер Панька Зыкова. Высокая женщина-полумужчина. Свирепа и справедлива, чужого не возьмет, своих прав не уступит. Была замужем, муж умер.

Со временем эти женщины, несущие на своих плечах тяготы военного времени, стали родными друг для друга. Не смогла породить между ними отчуждение ни вынужденная коммунальная жизнь, ни нищета. Они сохранили в себе моральные качества.

Мне близки истории пяти героинь, они напоминают о моих бабушках, которые в годы войны выполняли тяжелейшую мужскую работу – трудились на нефтяных промыслах, обеспечивая фронт горючим.

Жили мы тогда в Баку. Эти маленькие женщины ростом 1,5 метра своими руками добывали в тылу победу.

Бабушка Поля после войны больше не вышла замуж, всю жизнь ждала своего Петра.

Ей говорили: «Ты еще молодая…». А она отмахивалась: «Да вы что, какой замуж, а Петр вернется?». Спустя много лет, когда ее не стало, мы нашли сведения о гибели дедушки на войне.

Вторая бабушка о смерти мужа узнала из похоронки, но все равно до конца жизни осталась верна моему деду.

Жизнь моих близких – это те самые вдовьи судьбы, описанные в повести Ирины Грековой.

Марианна Иванова, режиссер-постановщик спектакля «Эх, бабоньки».

Легкой тенью проскользну в твоей судьбе

– В книге автор Ирина Грекова отводит место и мужчинам. Найдутся ли в вашей постановке роли для представителей сильного пола?

– Очень рада, что прозвучал такой вопрос. В коротком спектакле, рассчитанном на один акт, будет задействовано много актеров – аж 17 человек. Кроме основных женских персонажей появятся, например, такие, как муж Анфисы Федор, ее любовник Григорий, военный врач. На сцену также выйдут раненые, влюбленные в медсестру Громову. При этом мужчины останутся в тени, они будто ускользают…

Вы уловите эту мысль при первых взглядах на афишу, которую создала художник Ольга Далент (Давыдова). Идея основана на словах Анфисы, говорящей, что образ мужа, ушедшего на войну, становится со временем размытым.

На афише мы видим четкий женский силуэт, развешивающей спиной к зрителю белье. А за простыней тень мужчины…

Аскетичностью, лаконичностью дышит не только афиша, но и декорации. Малая сцена не терпит нагромождений. Ольга Далент легкими штрихами наметила комнаты героинь. А зритель дорисует обстановку в своем воображении.

– Расскажите, вытравила ли война из героинь Женщину?

– В пользу того, что женщины и в оригинале, и в моей постановке даже во время войны не потеряли своего предназначения, говорит факт появления на свет малыша у той, которая считала себя «неплодной».

Вдруг посреди войны зарождается новая жизнь!

А Ульская в надежде на простое бабское счастье бесконечно красит волосы. Она то рыжая, то невероятно желтая…

И Анфису поучает: «Женщина всегда должна оставаться Женщиной. Особенно во время войны».

Даже юная Клава, невзрачная, простоволосая, маленькая девочка, с которой знакомится Громова, хочет испытать чувства, о которых мечтает каждая женщина. Она спрашивает: «Тетя Фиса, а меня такую за что можно полюбить?».

– И последний вопрос. Каким вы видите своего зрителя? Адаптируете ли постановку «Эх, бабоньки» под молодое поколение?

– Возрастной ценз 12+.

Я считаю, неправильно осовременивать подачу событий тех лет.

Даже музыка, звучащая со сцены, – довоенных и военных лет.

Перелопатила кучу источников, чтобы узнать, чем в музыкальном плане отличался 1935-й, с которого и начинается постановка.

Тогда была очень мощная киноиндустрия. За год до разворачивающихся событий вышел, например, культовый фильм «Веселые ребята» с Любовью Орловой и Леонидом Утесовым.

Музыка из киноленты звучала на каждом углу.

Вот и мои герои – Анфиса и Федор – исполнят на свадьбе композиции из «Веселых ребят». Подвыпившая Капа затянет «Тюх, тюх, разгорелся наш утюг».

А куда же без частушек?!

Нет и еще раз нет осовремениванию постановки.

Публика не дура, которой надо разжевывать, смягчать театральную «пищу». Да, материал готовим глубокий, хоть его и неизбежно покромсали, но он не оставит равнодушным зрителей разных возрастов. Приглашаю всех на премьеру.